Девушки с характером

8 апреля 1937 года от Ярославского вокзала в Москве отошёл поезд, который вёз на Дальний Восток сотни девушек из Киева, Брянска, Краснодара, Кривого Рога, Московской области и еще многих других мест Советского Союза. Их позвала на край страны жена майора Красной армии Валентина Хетагурова: письмо с её обращением было опубликовано в «Комсомольской правде» в феврале 1937 года, а уже через несколько месяцев поезда отправлялись снова и снова, сотни девушек превратились в тысячи.

Светлое будущее и спасение

«Девушки! Сёстры-комсомолки! — говорилось в письме. — К вам от имени молодых дальневосточниц обращаю свой призыв… Пять лет назад я стала дальневосточницей… Здесь открываются самые лучшие качества людей. Здесь умеют по-настоящему помогать товарищу, дружить и в радостях, и в невзгодах. Трудности сближают. И вот, дорогие подруги, вместе со всеми дальневосточницами я зову вас приехать к нам. Девушки на Дальнем Востоке привносят в суровую и часто огрубевшую жизнь то, что облагораживает, поднимает людей, вдохновляет их на новые героические дела… Нам нужны слесари и токари, учительницы и чертёжницы, машинистки и счетоводы, конторщицы и артистки… Нам нужны просто люди — смелые, решительные, самоотверженные. Вас ждут замечательная работа, замечательные люди, замечательное будущее… Мы ждём вас, дорогие подруги!»

Это письмо стало попыткой решить огромную проблему, которая появилась на Дальнем Востоке с началом больших комсомольских строек — в регионе не было женщин. Сама Валя Зарубина (Хетагуровой она стала в скором браке) приехала строить Комсомольск в 1932 году 17-летней девочкой. Среди 6000 первостроителей того заезда было всего 30 женщин, и в первые годы жизни города на одну женщину приходилось около 300 мужчин: Комсомольск буквально сочился тестостероном.

Строители, инженеры, врачи, партработники — все работали на износ в тяжёлых условиях, но этого было недостаточно, чтобы занять всю молодую энергию. Оказалось, что поселение в тайге, состоящее из тысяч мужчин, в быту предоставленных самим себе, сложно сделать настоящим городом.

Чтобы показать всю серьёзность «женского вопроса» в те годы в Комсомольске, стоит вспомнить случай, который сохранился в памяти горожан (и конечно, не входит в официальную историю). В сентябре 1938 года недалеко от города, в тайге, экстренно приземлился самолёт «Родина», пилотируемый тремя лётчицами. Все девушки выжили. Ещё неделю спасатели их искали и думали, как же их эвакуировать — таёжная полянка не была предназначена для тяжёлых спасательных бортов.

А в это время про обнаружившихся в тайге женщин узнали в Комсомольске, и пока штаб придумывал план спасения, лётчики с уже достроенного авиазавода достали где-то шампанское, цветы, завели учебный У-2 и галантно приземлились на полянке рядом с рухнувшим самолётом. Конечно, в итоге застряли, и их тоже потом пришлось спасать — но красоту жеста, по словам одной из девушек, они оценили.

На призыв Хетагуровой откликнулось огромное количество женщин со всего Союза. Всего за три дня после его публикации в крайком комсомола пришло 1770 писем: кто-то был восхищён идеей построить Город юности, кто-то увидел возможность скорого карьерного роста или решения бытовых проблем, а кто-то выбрал Дальний Восток как спасение.

Не случайно в романе Анатолия Рыбакова «Дети Арбата», действие которого происходит в середине 30-х, героиня, скрываясь от ареста, садится в случайный поезд на Дальний Восток без билета, сказавшись хетагуровкой — так стали называть женщин, откликнувшихся на призыв. Для них всегда была открыта дорога на восток.

Похожую историю вспоминает Лариса Панченкова, дочь хетагуровки из Могилёва, акушерки Зои Шкарубо: «Мама рассказывала, что за ней по ночам дважды приезжал „чёрный воронок“. Один раз она была на вызове, а в другой — на хуторе принимала роды. И когда услышала, что подъехала машина, хоть ребёнок уже родился, закрыла изнутри дверь на крючок и попросила женщину кричать, словно та ещё рожала. Так до рассвета в криках время и провели, пока автомобиль не уехал. Забирали обычно по ночам. Маме посоветовали не дожидаться третьего раза. Она собрала вещи, документы и поехала в Москву. И прямо на вокзале в Москве познакомилась с теми, кто уезжал по призыву Хетагуровой на Дальний Восток».

Ещё одной причиной желания молодёжи уехать на восток была коллективизация. Несколько лет «деревенских реформ» привели к резкому падению сельскохозяйственного производства и почти полному разорению крестьян. Города плохо снабжались продовольствием, сёла трудно переходили на новый тип работы, и в попытках получше устроиться население мигрировало: из деревень в город, с завода на завод.

Но скоро с так называемыми летунами начали активно бороться, и официальная возможность отправиться на поиски лучшей жизни на Дальний Восток пришлась как нельзя кстати. К тому же хетагуровское движение поддерживалось на всех уровнях власти: героическое служение женщин родине даже было воспето в фильме 1939 года «Девушка с характером», в котором героиня не только добирается в Москву, по пути задерживает диверсанта и становится директором лесхоза, но и привозит на восток целый вагон новых доброволиц.

В самом же Комсомольске к хетагуровкам и в 1930-е, и сегодня отношение разное: кто-то причисляет их к первостроителям города и героическим покорителям тайги, кто-то презрительно именует женщинами лёгкого поведения, приехавшими на Дальний Восток исключительно ради замужества с первым встречным. И причин для обеих точек зрения предостаточно.

Город по женскому лекалу

Первый поезд с хетагуровками прибыл в Хабаровск 3 мая 1937 года, и уже 10 мая они добрались по Амуру в Комсомольск. По официальным документам, к осени 1937 года на Дальний Восток прибыли 11 500 комсомолок, в том числе 50 инженеров, 550 техников, 20 врачей, 400 медработников со средним специальным образованием, 140 агрономов, 300 зоотехников, 380 учителей, 800 культработников, 300 шофёров, 1100 токарей, слесарей и электромонтёров, 1100 счётных работников. Все они заполнили вакантные «женские» места в городе: именно благодаря хетагуровкам наладились системы общепита, воспитания, образования, культуры и отдыха.

Кроме того, они работали в больницах, на корчёвке тайги и валке леса, на рыболовецких промыслах. Среди комсомольских хетагуровок немало ударниц труда и стахановок. Город начал быстро расти: в первой половине 1938 года в Комсомольске неожиданно случился бум рождаемости — более 1000 детей появились в городе, в котором ещё даже не было роддома.

Жизнь девушек в тайге не была простой. Часть из них тут же, едва приехав, выскочили замуж, часть, столкнувшись с первыми обманами и разочарованиями, растерялись. Всем хетагуровкам пришлось пережить сложность психологической адаптации, привыкания к новой жизни, в новом коллективе вдали от родных, столкнуться с равнодушием руководителей, которые не всегда стремились оказать помощь в работе и обустройстве.

Так, в газете «Сталинский Комсомольск» в 1938 году была опубликована статья «Оградите меня от издевательств», где хетагуровка жаловалась на необоснованное снижение ей оклада, при том, что ей приходилось выполнять работу, которая раньше распределялась на двоих, и каждый получал больше, чем она сейчас. Или другой случай, когда на авиастроительном заводе незаконно уволили несколько девушек: одна из них после этого покончила жизнь самоубийством — у неё не было возможности вернуться домой. Вообще за первые два года в Комсомольске было зарегистрировано 15 случаев покушений на самоубийство среди хетагуровок. Основными причинами были неудачи в личной жизни.

Трудности на работе дополнялись иногда невыносимыми условиями жизни. На заседании бюро горкома ВКП(б) в апреле 1938 года отметили факт, что некоторые девушки живут в скверных бытовых условиях. Не единичны были случаи, когда они жили в одной комнате вместе с семейными, в помещениях, предназначенных для ванны. Молодые матери жаловались на отсутствие внимания и помощи со стороны руководства — их просто вычёркивали из списков работниц и членов организации.

С особой остротой встал вопрос взаимоотношений девушек с молодыми людьми.

Три трёхэтажных шлакоблочных дома, которые так и прозвали «хетагуровскими», стали точкой притяжения всего города. Там собирались компании парней, каждый вечер гуляли, и горожане вспоминают, что в домах напротив даже конопатили окна, чтобы шум не мешал ночью заснуть.

Молодые девушки, оказавшись без родных, без дружеской поддержки, зачастую спешили и сразу доверялись ухаживавшим за ними парням. Нередки были случаи, когда они оказывались обманутыми и оставались с маленькими детьми на руках.

Или же начальник, пользуясь служебным положением, предлагал сожительство в обмен на хорошую комнату. В докладной записке ЦК ВЛКСМ о состоянии хетагуровского призыва отмечались факты «неправильного, вредного, пошлого отношения к девушкам хетагуровского призыва»: они «часто отданы на откуп сами себе. Неустойчивая часть из них начала себя вести распутно, стала пить, что приводило к многожёнству, издевательству над девушками, хамскому отношению к девушкам и опошлению звания хетагуровок. Наблюдаются случаи, когда выходят замуж после короткого знакомства, после чего расходятся, потом появляются дети, а отец скрывается, отрицая сожительство с девушкой. Выходят замуж и женятся по 3−4 раза».

Ситуация достигла такого накала, что в открытом письме в адрес Валентины Хетагуровой, напечатанном в газете «Сталинский Комсомольск», девушки писали: «Обращаемся к Вам с просьбой: примите меры к пошлякам, которые издеваются над девушками, занимаются многожёнством. К сожалению, есть ещё такие случаи, когда некоторые субъекты только тем и занимаются, что женятся и разводятся. Просим вас, тов. Хетагурова, помочь нам привлечь к суровому ответу пошляков, дискредитирующих своим хамским отношением к девушкам замечательное движение, поднятое Вами».

Конечно, после такого письма бюро горкома «приняло меры»: создали комиссию, поговорили с девушками, беременным дали обеспечение, выдали всем предметы домашнего обихода. Дирекция завода провела расследование фактов нерабочего поведения, в одном из «хетагуровских» домов были открыты ясли и детская комната, а прокуратура обязалась взыскать с нерадивых отцов алименты. Хетагуровки смогли спокойно работать, придя на завод ученицами, за год становились мастерами-стахановцами, сами организовывали клубы по интересам. Научившись стоять за себя, «девушки с характером» начали строить город по своему лекалу. Комсомольск-на-Амуре потихоньку начал походить на десятки других городов страны.

В 1938 году хетагуровка Виноградова пишет в письме своей матери: «Мне очень нравится работать в Комсомольске. Нравится строить новый город. По окончании срока договора отсюда не уеду, останусь здесь на всю жизнь». И она не уехала. В Комсомольске выросли её дети и внуки.